В судебной практике стандарты доказывания, используемые для установления фактов на основании оценки доказательств, различаются в зависимости от вида судебного спора. При этом, в Российской Федерации само понятие «стандарт доказывания» не закреплено в законе. Законодательство только предписывает право судьи на свободную оценку доказательств и установление фактов на основании внутреннего убеждения.
Так, в обычном гражданско-правовом споре, где цена ошибки в любую сторону одинакова - выплата денежной суммы, стандарт доказывания может сводиться лишь только к наличию того или иного доказательства, без его более глубокой оценки. Иными словами, спор о факте решается в пользу стороны, если заявленный ею факт скорее имел место, чем не имел.
В свою очередь, казалось бы, споры о несостоятельности (банкротстве) это всего лишь дела о возврате долга, и по ним можно тоже применять обычный гражданско-правовой стандарт доказывания, но в силу того, что убеждения у разных судей, арбитражных управляющих, кредиторов, должников могут различаться, то вопрос унификации правил доказывания, повышение стандартов доказывания в самой судебной практике по таким делам стоит довольно остро.
Дело в том, что взаимозависимые с должником кредиторы нередко предъявляют фиктивные требования в банкротстве должника с целью заполучить инициативу над процессом банкротства, чтобы оставить в стороне реальных кредиторов. А добросовестные кредиторы вынуждены оспаривать такие требования в защиту своих прав и законных интересов.
Кроме того, именно в делах о банкротстве независимые кредиторы лишены возможности получить какую-либо информацию о должнике и аффилированных с ним лиц. А ведь именно добросовестным кредиторам приходится доказывать фиктивность требований. И если применять к их доказательствам стандарты доказывания, указанные выше, как в обычном гражданском процессе, независимые кредиторы не смогут отстоять свои законные права.
Поэтому на сегодняшний день судебной практикой, в частности, Постановлением Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 (ред. от 21.12.2017) «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» в такого рода судопроизводствах введена повышенная совокупность правил доказывания, включая распределение бремени доказывания между сторонами, требования к качеству доказательств, возможность истребования доказательств у оппонента и др.
Приведённая правовая позиция после упразднения ВАС РФ неоднократно повторяется практически дословно в определениях Коллегии по экономическим спорам ВС РФ, а также в обзорах судебной практики Президиума ВС РФ (п. 32 Обзора судебной практики ВС РФ № 3 (2017 г.) (утв. Президиумом ВС РФ 12.07.2017); п. 10 Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (утв. Президиумом ВС РФ 13.04.2016)). Приведем пример кейса из нашей судебной практики.
В Команду «АТЕРС» обратился Клиент за юридической помощью, в связи с необоснованным взысканием недобросовестным кредитором фиктивной задолженности в иностранной валюте. В рамках гражданского судопроизводства районный суд г. Москвы по гражданскому делу отклонил ходатайства должника об истребовании документов (информации), доказывающие ничтожность договора займа в иностранной валюте, приняв во внимание только факт наличия собственноручной расписки должника в получении денежных средств от кредитора по договору займа.
В свою очередь, в рамках банкротного дела должника, Арбитражный суд г. Москвы принял во внимание и дал объективную оценку документам, доказывающим ничтожность договора займа ввиду его безденежности. Арбитражным судом г. Москвы было установлено, что кредитор обязан был выдать заемные денежные средства в иностранной валюте, превышающие 5 000 долларов США, для целей соблюдения законодательства об обороте иностранной валюты в РФ исключительно в безналичном порядке через банковские счета в уполномоченных банках.
Также, признание задолженности должником само по себе не может являться основанием для признания требований обоснованными: наряду с подлинностью документов, подтверждающих правомерность требования, необходимо также проверить финансовую возможность займодавцам в выдаче такого займа, а также сведения об источнике происхождения указанных денежных средств.
Более того, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду также надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.
Таким образом, Арбитражный суд г. Москвы, исследовав условия заключения договора займа, возможности и порядка получения заемщиком денежных средств, наступление срока возвращения займа, наличие задолженности заемщика и ее размер, пришел к обоснованному и объективному выводу, что договор займа заключен сторонами без намерения создать правовые последствия, соответствующие заемным правоотношениям, что указывает на его ничтожность.
На практике мы нередко сталкиваемся со спорами, которые рассматривают суды общей юрисдикции, где судьи не всегда выходят за границы общепринятых стандартов доказывания, ограничиваясь первичными, формальными документами. А ведь банальное соответствие сделки требованиям законодательства может скрывать под собой намерение участников утаить истинное содержание и цель заключения сделки, которые не всегда могут быть приняты судом во внимание. Применение же требований к повышенным стандартам доказывания в процедуре банкротства и переложение их в русло гражданского процесса представляют бо́льшие возможности для оспаривания сделок.
Так, в обычном гражданско-правовом споре, где цена ошибки в любую сторону одинакова - выплата денежной суммы, стандарт доказывания может сводиться лишь только к наличию того или иного доказательства, без его более глубокой оценки. Иными словами, спор о факте решается в пользу стороны, если заявленный ею факт скорее имел место, чем не имел.
В свою очередь, казалось бы, споры о несостоятельности (банкротстве) это всего лишь дела о возврате долга, и по ним можно тоже применять обычный гражданско-правовой стандарт доказывания, но в силу того, что убеждения у разных судей, арбитражных управляющих, кредиторов, должников могут различаться, то вопрос унификации правил доказывания, повышение стандартов доказывания в самой судебной практике по таким делам стоит довольно остро.
Дело в том, что взаимозависимые с должником кредиторы нередко предъявляют фиктивные требования в банкротстве должника с целью заполучить инициативу над процессом банкротства, чтобы оставить в стороне реальных кредиторов. А добросовестные кредиторы вынуждены оспаривать такие требования в защиту своих прав и законных интересов.
Кроме того, именно в делах о банкротстве независимые кредиторы лишены возможности получить какую-либо информацию о должнике и аффилированных с ним лиц. А ведь именно добросовестным кредиторам приходится доказывать фиктивность требований. И если применять к их доказательствам стандарты доказывания, указанные выше, как в обычном гражданском процессе, независимые кредиторы не смогут отстоять свои законные права.
Поэтому на сегодняшний день судебной практикой, в частности, Постановлением Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 (ред. от 21.12.2017) «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» в такого рода судопроизводствах введена повышенная совокупность правил доказывания, включая распределение бремени доказывания между сторонами, требования к качеству доказательств, возможность истребования доказательств у оппонента и др.
Приведённая правовая позиция после упразднения ВАС РФ неоднократно повторяется практически дословно в определениях Коллегии по экономическим спорам ВС РФ, а также в обзорах судебной практики Президиума ВС РФ (п. 32 Обзора судебной практики ВС РФ № 3 (2017 г.) (утв. Президиумом ВС РФ 12.07.2017); п. 10 Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (утв. Президиумом ВС РФ 13.04.2016)). Приведем пример кейса из нашей судебной практики.
В Команду «АТЕРС» обратился Клиент за юридической помощью, в связи с необоснованным взысканием недобросовестным кредитором фиктивной задолженности в иностранной валюте. В рамках гражданского судопроизводства районный суд г. Москвы по гражданскому делу отклонил ходатайства должника об истребовании документов (информации), доказывающие ничтожность договора займа в иностранной валюте, приняв во внимание только факт наличия собственноручной расписки должника в получении денежных средств от кредитора по договору займа.
В свою очередь, в рамках банкротного дела должника, Арбитражный суд г. Москвы принял во внимание и дал объективную оценку документам, доказывающим ничтожность договора займа ввиду его безденежности. Арбитражным судом г. Москвы было установлено, что кредитор обязан был выдать заемные денежные средства в иностранной валюте, превышающие 5 000 долларов США, для целей соблюдения законодательства об обороте иностранной валюты в РФ исключительно в безналичном порядке через банковские счета в уполномоченных банках.
Также, признание задолженности должником само по себе не может являться основанием для признания требований обоснованными: наряду с подлинностью документов, подтверждающих правомерность требования, необходимо также проверить финансовую возможность займодавцам в выдаче такого займа, а также сведения об источнике происхождения указанных денежных средств.
Более того, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду также надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.
Таким образом, Арбитражный суд г. Москвы, исследовав условия заключения договора займа, возможности и порядка получения заемщиком денежных средств, наступление срока возвращения займа, наличие задолженности заемщика и ее размер, пришел к обоснованному и объективному выводу, что договор займа заключен сторонами без намерения создать правовые последствия, соответствующие заемным правоотношениям, что указывает на его ничтожность.
На практике мы нередко сталкиваемся со спорами, которые рассматривают суды общей юрисдикции, где судьи не всегда выходят за границы общепринятых стандартов доказывания, ограничиваясь первичными, формальными документами. А ведь банальное соответствие сделки требованиям законодательства может скрывать под собой намерение участников утаить истинное содержание и цель заключения сделки, которые не всегда могут быть приняты судом во внимание. Применение же требований к повышенным стандартам доказывания в процедуре банкротства и переложение их в русло гражданского процесса представляют бо́льшие возможности для оспаривания сделок.
